|
- Думаю, мне удалось объяснить девушке свое поведение.
- Если ты остаешься, не присоединиться ли нам к ним? Надеюсь, ты будешь любезен, хотя бы ради меня.
- Ладно.
- Обещаешь?
- Да.
- Перекрестишься?
- Джаррет, мы же взрослые мужчины.
- Перекрестись. Даже Мэри заставляла тебя делать это, помнишь?
- Мне не нравится, что ты сомневаешься в моих словах.
- Я всегда доверяю тебе, особенно если ты перекрестишься. Джеймс раздраженно пожал плечами.
- Вот те крест! - И он слишком истово перекрестился. - Ну, так ты присоединишься к жене, прежде чем она постареет и поседеет?
- Готов и жду тебя. - Джаррет указал брату на дверь и низко поклонился.
- В тебе слишком много крови белых. - Джеймс покачал головой и с улыбкой прошел мимо брата.
***
Типа почти сразу поняла, как обширны и прекрасны владения Маккензи. Она влюбилась в них. Ей нравились дубы, поросшие мхом и склонившиеся над ручьями, подстриженная лужайка и склон, спускавшийся к реке, пастбища и поля, выдры, спешащие к воде, экзотические птицы, взмывающие в лазурно-голубое небо. Тара показала гостье дорогу к дому Роберта Трента, их ближайшего соседа, и тропу, ведущую к деревне Джеймса.
- Конечно, там сейчас мало что осталось. Часть хижин еще сохранилась, но Джеймс увел свой народ, тех, кто не умер от лихорадки и не погиб во время боев.
- Бои шли близко?
- Очень близко.
- Его жена?.. - напряженно спросила Тила. - Надеюсь, ее не убили солдаты, Тара?
Та покачала головой:
- Ее унесла желтая лихорадка. Джеймс страшно тосковал по ней. Иногда я думаю, что именно поэтому он так безрассудно посредничает между воюющими вождями и белыми офицерами, не боясь ни пуль, ни стрел, подстерегающих его. Он очень любил жену и до сих пор не смирился с ее смертью. У него была еще одна дочь, чуть старше Дженифер, - милое, прелестное и невинное создание. Она тоже умерла. Если бы Дженифер не уцелела, Джеймс ни во что не ставил бы свою жизнь. Конечно, они с Джарретом ближе, чем бывают единокровные братья. Их связь неразрывна, так распорядилась судьба.
У Тилы, смотревшей на заросшую тропу, болезненно сжалось сердце. Джеймс глубоко любил жену и до сих пор скорбит о ней. Хоть белые и не убили ее, она умерла в разгар этой ужасной войны. Девушке стало не по себе. Она вспомнила, как Джеймс касался ее, вспомнила его слова. Чего же ей было ожидать? Джеймс пришел к ней, потому что она явилась в его комнату, и взял то, что ему предлагали. У них нет будущего. Он сожалел только о том, что лишил невинности ту, которую считал невестой своего друга. В том, что произошло, не было Ничего, кроме страсти, обычного вожделения.
На что же она надеялась? Джеймс - полукровка. Он проводит почти все время на болотах, напрашиваясь на пули. Он презирает ее и не хотел он нее ничего, кроме того, что взял.
Да, все это так, но... Щеки Тилы запылали, и она быстро отвернулась от Тары.
Все это так, и все же яркие воспоминания о прошедшей ночи внушали девушке уверенность в том, что она никогда уже не испытает ничего столь волшебного, неистового, безрассудного и страстного. Никогда больше не будет так безудержно желать мужчину, и ни один из них не околдует ее так, как Джеймс.
Тила с грустью осознала, что это наваждение не исчезло.
А ведь дальше пути нет.
И тем не менее она желала чего-то большего.
"Я должна отвесить ему еще одну пощечину, - решила она. - Нет, осыпать его градом пощечин, чтобы сбить с него наглость и спесь. Он сегодня уедет”, - напомнила себе Типа.
И снова на сердце ее легла тяжесть. Джеймс уедет, а она никогда не забудет его.
- Легок на помине, - пробормотала Тара. Тила развернула гнедого жеребца и посмотрела через поле в сторону конюшни и складов Симаррона. Джаррет и Джеймс скакали к ним. Джеймс на серой кобыле в яблоках, Джаррет на красивом гнедом жеребце. Оба без седел. Лошади неслись голова к голове.
- Они соревнуются. - Тара покачала головой. - Мальчишки всегда остаются мальчишками.
Тила улыбнулась. Братья соревновались, но, видимо, ни один из них не мог одержать верх. И они, кажется, не хотели признаваться ни себе, ни другим, что соревнуются.
- Ну, мисс Уоррен, - весело спросил Джаррет, - что вы думаете о Симарроне?
- Он прекрасен, - ответила Тила, стараясь не замечать Джеймса. Проклятие, она ощущала жар голубых глаз, пристально смотревших на нее! - Пожалуй, это самая прекрасная плантация из всех, что я видела.
- Из всех?
- Да. Хотя, конечно, “Голубой лес”, мой родной дом в Чарлстоне, кое в чем может сравниться с Симарроном.
- Чарлстон - чудесный город. У нас там родственники, - сказал Джаррет. - Но раз уж вы находите Симаррон столь очаровательным, надеюсь, он станет для вас вторым домом. Не правда ли, любовь моя? - обратился он к жене.
- Надеюсь, что так, - искренне отозвалась та, - хотя эти земли иногда внушают ужас.
- Они полны варваров и диких существ, - усмехнулся Джеймс. Тила, вздернув подбородок и обернувшись, встретила его вызывающий взгляд.
- Думаю, мне уже встречались подобные создания, - спокойно заметила она. - Кроме того, - добавила девушка, обращаясь к Таре и Джаррету, - “Голубой лес” находится вблизи болот и лесов, хотя и не таких диких, как здесь. Вот там я и обнаружила, что большинство Божьих созданий становятся кровожадными, чувствуя угрозу или страх. Если же им бояться нечего, то они вполне сносны.
- Есть существа, которых нельзя приручить, - возразил Джеймс.
Тара, не понимая подтекста разговора, заметила;
- Никто еще не приручил гремучую змею, так что будь начеку в лесу.
- Я буду осторожна. - Тила с мрачной улыбкой взглянула на Джеймса.
Страница 26 из 107
Следующая страница
|
