|
Маркиз рассказал ей, что колье продали ему представители старинного флорентийского рода. К сожалению, они были вынуждены его продать, но предпочитали, чтобы оно по крайней мере принадлежало представителю не менее знатного рода, чем их собственный.
Маркизу польстил этот комплимент, но лорд Миер всегда подозревал, что Керкхам заплатил за колье больше, чем оно стоило. Во всяком случае, подарок можно было расценивать как компенсацию Дженни за то, что маркиз уже не годился на роль пылкого любовника, который был весьма необходим его молодой жене.
По правде говоря, лорд удивлялся, что в отличие от многих красивых женщин большого света, которые входили в избранное общество, собиравшееся в Малборо-Хаусе, его сестра так долго хранила верность маркизу.
С легкой руки принца Уэльского неразборчивость в связях вошла в моду. Знаменитые красавицы, подарив мужьям наследника и прожив в браке лет десять, часто заводили пристойные романы.
Мужьям полагалось закрывать глаза на происходящее.
Но лорд Миер, увы, подозревал, что, коснись это его сестры, маркиз поведет себя совсем по-другому. Больше того, лорд был совершенно уверен, что его зять, как собака на сене, не давая жене того, что ей нужно, потребует, чтобы она обходилась без этого.
Лорд любил сестру и хотел бы видеть ее счастливой. Он уже давно догадывался, что Дженни испытывает беспокойство и отчаяние от тоски и одиночества. Теперь произошло то, что назревало давно.
К сожалению, Дженни выбрала себе в любовники иностранца, а это осложняло ситуацию.
Не то чтобы лорд Миер был вообще против иностранцев; ему всего лишь представлялось, что они, как правило, непредсказуемы и не способны питать к женщине стойкую привязанность, которой он был бы только рад, поскольку он видел, что именно ее-то не хватает Дженни.
Глядя сейчас на испуганное лицо сестры, лорд понял, что ее мучает еще что-то "ужасное, и терялся в догадках, что это может быть.
Тем временем Дженни заговорила снова:
- Антонио ушел на рассвете. Я очень боялась, что слуги проснутся и увидят его.
- И что же потом? - Лорд Миер был уверен, что маркиз не мог вернуться так рано и в доме не было никого, кто мог бы обвинить сестру в неверности.
- После его ухода, - прошептала Дженни, - я сама никак не могу в это поверить - мое колье исчезло!
Наступило молчание. Лорд Миер в полном изумлении уставился на сестру.
- Ты хочешь сказать, - выговорил он наконец, - ты допускаешь, что князь украл колье?
- Оно пропало, исчезло бесследно! Я положила его в футляр на туалетном столике. Когда горничная принесла завтрак, она спросила: “Убрать ваши драгоценности в сейф, миледи?” Она всегда это делает. Я ответила:
"Да, конечно. Роза, но только осторожнее с колье!"
Она открыла футляр, наверное, чтобы посмотреть хорошо ли уложено колье, и вскрикнула:
- Его там нет, миледи!
Дженни смотрела брату в лицо, и глаза у нее потемнели от ужаса.
- Оно пропало. Я искала повсюду, но на самом деле я точно помню, как укладывала его на место и любовалась им: на фоне черного бархата оно смотрелось удивительно изысканно.
- Ты, должно быть, что-то путаешь!
- Нет, я ничего не путаю! Теперь я припоминаю, что надевала его в тот вечер, когда познакомилась с Антонио. Он восхищался, говорил мне комплименты, уверял, что моя шея прекраснее всех, которые это колье украшало со времени своего изготовления в 1725 году.
Лорд "Миер молчал. Маркиза продолжала:
- Лишь обнаружив пропажу, я вспомнила тот разговор, и мне показалось странным, что он знал точную дату изготовления колье, хотя Артур не был в ней уверен.
- Может, это было просто его предположение, - сказал лорд Миер.
- После того случая, если я не надевала колье на светские приемы, он всегда спрашивал: “Где ваше флорентийское колье? Вы в нем восхитительны. Я не знаю ничего более прекрасного, что было бы достойно прикасаться к вашей коже”.
- Поэтому ты и надела его, когда обедала вчера вечером наедине с князем!
- Да, конечно. Когда он вошел в гостиную, еще не успев поцеловать меня, он сказал; “Вот так я и хочу, чтобы вы выглядели!” Меня это слегка задело, потому что его глаза были устремлены скорее на колье, чем на меня.
Лорд Миер слегка пожал плечами.
- Это еще не доказывает, что он украл его!
- Он расстегнул застежку колье, целуя меня в шею и сказал: “Ты слишком прекрасна, чтобы нуждаться в украшении, даже в таком изысканном, как это колье, изготовленное моими соотечественниками”.
При этих словах Дженни слегка вздохнула.
- Я не особенно следила за тем, что он говорит. Взяла колье из его рук и положила в футляр. Я хотела, чтобы он думал обо мне и разговаривал со мной.
- Ты совершенно уверена, что положила его именно в футляр?
- Абсолютно уверена. Я тщательно уложила его, ведь это такая драгоценность, что я всегда боялась сломать его. Артур очень рассердился бы.
Она всхлипнула.
- Что мне теперь делать? Артур будет в ярости! Я ведь не смогу сказать, что Антонио похитил его из моей спальни?
Сжимая руки, она воскликнула:
- О, Инграм, помоги мне! Спаси меня! Если Артур узнает о том, что случилось, он меня убьет!
- Он не должен узнать, - ответил лорд Миер, - и прежде всего нужно потребовать от князя объяснений.
- Ты полагаешь, я об этом не подумала? Полчаса назад я позвонила в итальянское посольство, где он остановился. Наверное, это было неблагоразумно, но я была в таком отчаянии, что мне казалось необходимым связаться с ним немедленно.
- И что же?
Ответ было предугадать нетрудно.
- Мне сообщили, что князь Антонио ди Соджино отбыл в Италию сегодня в восемь часов утра!
Ее голос дрогнул, и она закрыла лицо руками, чтобы скрыть слезы.
Лорд Миер сидел совершенно неподвижно. Через минуту он заговорил:
- Не плачь, Дженни. Я найду выход, если только ты поклянешься на Библии, что никто другой не мог похитить колье. Например, ты не думаешь, что после ухода князя в твою спальню мог проникнуть грабитель?
- Разве что у него были крылья и он влетел в окно. Я сама выпустила Антонио через садовую калитку. Мы спустились по боковой лестнице, ты знаешь, какую я имею в виду, а выйдя из спальни, я заперла дверь и взяла ключ с собой.
- Почему ты это сделала?
Страница 3 из 34
Следующая страница
|
