|
- И почему они приехали сюда так внезапно?
- Они надо мной здорово подшутили... А теперь он говорит, что мне все приснилось. Нет уж. - Она подумала об этой бесконечной дороге в бурю и вздохнула:
- Кто-то очень хочет, чтобы я отсюда уехала.
Юное лицо Маргарет вдруг сморщилось.
- Это точно. Вы должны понять намек.
Элис задумчиво проговорила:
- Маргарет, ты была такой доброй еще минуту назад, а сейчас снова злишься.
Девушка вспыхнула и резко отвернулась.
- Я не была доброй. Сейчас я просто нянька. Но вам лучше, и я повторяю: что бы ни говорил мой отец, вам лучше уехать.
- Я немного устала, - сказала Элис. - Какой от меня вред? Это что-то связанное с Камиллой? Маргарет, покраснев, покачала головой.
- Я не знаю, - пробормотала она и убежала. В половине пятого прорычал автобус. Капризная погода снова переменилась, и облака сели на горы.
Маргарет, все еще храня молчание после утренней беседы, молча зажгла огонь, и Элис устроилась, чтобы согреться. Она была нетерпелива, чувствовала слабость и дрожала. Элис хотела бы прилечь, но упрямство не позволяло. Она решила дождаться возвращения Дандаса, расчесала волосы, подкрасила губы. Она выглядела уютной, как котенок. Такой ее увидел Феликс. Элис не слышала, что говорила ему Маргарет в холле. Она даже не звала, кто пришел, а когда подняла глаза, он стоял перед вей. По привычке ее сердце подпрыгнуло от удовольствия и паники. Она знала, что скажет ему, какие слова сорвутся с ее губ.
- Феликс, ты забрал ежедневник? Ты убил Уэбстера?
- Сама до этого додумалась или кто-то вбил тебе это в голову?
- Конечно, никто. Но Уэбстер мертв. А предыдущей ночью ты пытался заставить его говорить. Я слышала.
Феликс опустился рядом с Элис на коврик перед камином. Его черные брови сошлись на переносице, а веселье ушло из глаз.
- Когда я пришел тебя навестить два дня назад, - сказал он, - ты несла чепуху. Но я простил, потому что ты сама не знала, что говоришь. Сейчас знаешь. И говоришь то, что думаешь. Хорошо, Элис, подумай, что ты делаешь. Я бы посоветовал тебе уехать, но вижу, как тебе здесь удобно. Я могу только оставить тебя здесь.
Он был так близко! Она ничего больше не испытывала к нему, но все же хотелось видеть его взгляд, потяжелевший и презрительный.
- Феликс, я не могу уехать. Я больна.
- Не можешь? И что теперь? Я могу только посадить тебя в свой автобус...
Элис подумала о маленьком коттедже Камиллы с атмосферой тайны, о прекрасной несчастной Кэтрин Торп и ее противном брате, о Маргарет, Дандасе с его мягкой страстью к миниатюрным женщинам, о похожих на фантастический задник горах с низкими облаками и белом замерзшем леднике.
- Нет, - сказала она, - здесь так интересно. И потом, слишком многие твердят, что надо уехать. Я не вписываюсь в какую-то схему.
Феликс уничтожающе посмотрел на нее.
- Страсть к драме - единственное, что держит тебя здесь? Длинная полуночная дорога, деревья, падающие на тебя в бурю.
- Ты думаешь, Дандас Хилл держит меня здесь? Я ведь не спрашивала тебя, что ты делаешь. Прости, но не твоя забота, интересует ли меня другой мужчина.
- Эти слова очень знакомы, - сказал задумчиво Феликс.
- Знакомы?
- Да. Десять дней назад так говорила Камилла. Я совал нос, как обычно...
- Во что ты совал нос?
- В одну интригу. Между прочим, тебе интересно знать, что Камилла не вышла замуж в Хокитике?
- Нет?
- В соответствии с записями - нет. Но есть много других мест, где она могла это сделать. Однако пастор на Ратлэнд-стрит...
- Ну, Элис, Феликс! - сердечный голос Дандаса внезапно прервал их. Он ввалился в комнату в туристской одежде, в грязных ботинках, с горящим от ветра лицом. - Элис, дорогая, я счастлив, что ты на ногах. Феликс, Маргарет предложила тебе выпить? Ах, какая же она нерасторопная! Я принес тебе письмо, Элис. И себе тоже.
- Где? - требовательно спросила Элис.
- Вот, читай, детка. Читай письмо. Элис не могла поверить, что ответ на тайну лежит в тонком конверте с адресом, аккуратно выведенным печатными буквами и с австралийской маркой. Она вскрыла его и вынула листок. (Откуда у Камиллы такая страсть к печатным буквам? Должно быть, потому что она учит этому детей в школе.).
"Дорогая Элис, ты, наверное, удивляешься, куда я пропала и почему веду себя так странно. Всем этим я обязана Рексу, которому пришла в голову мысль насчет Мельбурна. Я в буквальном смысле слова полетела с ним к алтарю. Пишу на адрес коттеджа: у меня есть подозрение, что ты там. Надеюсь, один или два моих назойливых друга не беспокоят тебя? Пусть Дандас пришлет мои вещи, которые - ты, вероятно, удивляешься этому, - я оставила. Рекс не дал мне упаковать их. Я действительно прошу прощения за такое скверное гостеприимство. Но ты меня знаешь. Я унеслась, унеслась! Ха-ха! Завтра мы отбываем в Сан-Франциско, а потом на Средний Запад. Это ли не здорово? Рекс ужасно мил. Ты должна передать мои извинения Торпам, Феликсу и всем остальным. Ну не дрянь ли я? Надеюсь, ты присмотришь за моей живностью. С любовью, твоя ненадежная Камилла”.
Элис читала громко и медленно. Закончив, она почувствовала дикую вялость, как будто спало напряжение.
- Я не могу понять, почему Камилла решила написать. Она никогда не любила этого занятия. Феликс взял листок, внимательно осмотрел его. Дандас заметил:
- Я тоже. Вообще-то не понимаю, куда отсылать ее вещи. Моя новая учительница приезжает завтра, возможно, она захочет поселиться в коттедже. Ведь кому что нравится.
Феликс снова взял письмо у Элис. Она поняла, что он тоже не верит в побег Камиллы с возлюбленным.
Элис решила ничему не верить - так много загадок.
(Как объяснить, что случилось с ней в доме Торпов? Голос, прошептавший: “Камилла здесь”?).
В руках она держала доказательство, но не могла радоваться счастливому концу, удаче Камиллы, которую та наконец поймала.
Дандас принес всем выпить и сказал приятным голосом:
- А теперь от всей души выпьем за счастье Камиллы. Я надеюсь, моя новая учительница окажется более надежной.
Страница 26 из 45
Следующая страница
|
