|
- Что случилось? - Фил оттолкнул своего любимца и бросился в потемках на кухню. Чарли сидела, вернее, сжалась в комочек, в большом кресле. - Вы ушиблись?
Наконец-то явился, подумала Чарли, совершенно измученная, и стоит перед ней, на этот раз одетый небрежно. Дождь стучит по крыше, а на нем не видно ни капли, даже на тщательно причесанных черных кудрях. Зато с Сэма, уткнувшегося носом ей в ногу, натекла лужа. Уж лучше иметь дело с мокрой свиньей, чем с мистером Само Совершенство.
- Убирайтесь из моего дома, - чуть слышно проговорила она. - У меня и так голова идет кругом, а тут вы еще вваливаетесь. - Чарли утерла кулаком слезы. - нельзя показывать ему свою слабость. Она шмыгнула носом и поискала платок.
- Я не вваливался, дверь была открыта, - Фил старался говорить мягко и участливо.
- Ну так ваша свинья ввалилась. - И он, притворщик, еще имеет наглость проявлять заботу! Да она ни за что не попалась бы утром в ловушку и не согласилась присмотреть за Сэмом, если бы ее бдительность не притупили анальгетики. - Ввалилась свинья, а за ней вы, значит, вы соучастник взлома!
- Я прослушал двухгодичный курс права, и там это классифицируется иначе, - ответил Фил, прохаживаясь по кухне.
- Знать ничего не хочу, - огрызнулась Чарли, с трудом поднявшись на ноги. - И слышать тоже.
Он еще говорил что-то мягко и нежно, волнуя ее своим голосом, но слова не доходили до Чарли. У нее голова кружилась, но найти объяснение странному, незнакомому доселе чувству она не могла, и, главное, она не испытывала гнева.
Фил замолчал, наступила гнетущая тишина, нарушаемая только стуком дождя, сопеньем Сэма и тиканьем настенных часов. Вот сейчас он заорет или скажет какую-нибудь гадость, ждала Чарли.
Но этого не случилось, напротив, двигаясь словно под гипнозом, она оказалась у него в объятиях, и слезы потекли ручьем. Что ты, дурочка, делаешь? Ответа она не знала, просто обняла его и очутилась там, где покойно и надежно, куда не долетают житейские бури. Чарли прижалась к его груди, ей стало тепло и уютно.
Рыданья стихли, слезы высохли, но зато потекло из носа. Фил слегка отстранился и вынул чистый носовой платок.
- Я всегда ношу запасной, - сказал он. Эта ничего не значащая фраза почему-то показалась Чарли удивительной.
- Высморкайтесь.
Она так и сделала и, возвращая платок, сказала:
- Вы будто воспитательница в пансионе. Они снова помолчали, и снова Фил прижал ее к себе. Чарли слышала, как сильно бьется у него сердце, и вдыхала терпкий запах мужского лосьона.
- Расскажите, как прошел день, - попросил Фил.
Слова у Чарли хлынули потоком, словно прорвалась плотина, а он лишь нежно поглаживал ее по спине.
- Я даже одеться не могла, - захлебываясь, повествовала Чарли. - Обычно я ношу пуловеры, а без правой руки мне ни пуговицы, ни крючка, ни молнии не застегнуть, вот я и хожу в этом платье.
К тому же старом, но это она сказала уже про себя. Мне его сестра Мэри подарила, а она десять лет как умерла!
- А почему вы босая?
- Я.., не нашла туфли. Одна потерялась, а дверца шкафа защелкнулась, и мне одной рукой ее не открыть... - Чарли вскрикнула.
- Болит рука?
- Да.
- Что еще случилось?
- Я хотела приготовить яичницу на завтрак, но уронила ее на пол, поэтому поела только тосты. И еще я не могла прибавить посильнее газ, знаете, как трудно без правой руки.
Фил сочувственно ахнул и погладил ее по плечу.
- Надо было соскрести яичницу с пола, обмыть и съесть.
- Я и хотела, но Сэм меня опередил.
- Как я не догадался! Что еще?
- Потом я решила вывести Сэма, нашла старую веревку, привязала ему на шею и выпустила его, а он...
- А он слопал веревку. Знаю.
- Он убежал, а я подумала, что вы вернетесь домой, накричите на меня, и испугалась...
- Испугались, что я накричу? - Он в недоумении поднял брови.
- До смерти. Потом началась гроза, а я ее боюсь.
- Но это ведь не самое ужасное, не правда ли?
Чарли поежилась и замерла, вглядываясь в его серьезное лицо. Может быть такое, чтобы мой сосед, этот воинственный Аттила <Аттила - предводитель гуннов (? - 453).>, беспокоился обо мне? Мог ли он так сильно измениться или просто готовит новое унижение?
- Расскажите мне все, - уговаривал Фил.
- Трудно объяснить. - Она нервно отбрасывала здоровой рукой кудри, а они снова падали ей на лицо. Чарли чихнула и решилась открыть перед ним свою душу - пусть разбирается, тем более что он сказал успокаивающе:
"А вы попробуйте”. Это побуждало к откровенности. - Я стала учиться играть на скрипке в восемь лет, - начала Чарли и уткнулась носом ему в жилет. - Долгие годы это было моим спасением. Когда меня очень уж обижали, я играла, и музыка, даже упражнения, успокаивала. Моим миром была музыка, а теперь...
- А теперь вы не можете играть. - Это прозвучало не как вопрос, а как утверждение.
- Да. У меня смычковая - правая рука, я не смогу твердо держать смычок. Все кончено, по крайней мере на шесть недель, а может, и дольше. - Она замолчала, посмотрела на него снизу вверх, и в ее глазах можно было прочесть то, что она не договаривала: я не могу и шести недель прожить без музыки.
- С рукой действительно так серьезно? - Он с нежностью перебирал пряди ее волос.
А Чарли вдруг испугалась: неужели он смотрит на меня как на свою собственность?
Больше всего Чарли боялась, что какой-нибудь самец неожиданно набросится на нее и попытается подчинить своей воле. Это уже было! Она постаралась говорить как можно равнодушнее:
Страница 10 из 44
Следующая страница
|
