|
Вейс продрог, сидя на крыльце. Так приятно было вернуться в теплую, натопленную комнату и забраться под ватное одеяло. Думая о том, как лучше выстроить разговор с Колдуном, он незаметно заснул.
***
- Что ты собираешься делать дальше? - спросила Света, наливая кофе Арсюше и себе.
После бурной ночи они проспали до двух часов дня и только в половине четвертого сели завтракать.
- Есть под Сан-Франциско православный мужской монастырь. Настоятель там архимандрит отец Владимир Верещагин, мой двоюродный дядя. Я давно туда собираюсь.
- Очень поэтично - монашествовать в Америке, - усмехнулась Света. - Ехал бы уж тогда в Россию.
- Что ты, какой уж из меня монах! Я с дядей хочу повидаться, Верещагиных на свете совсем мало осталось. Поживу там послушником, поработаю в монастырских мастерских, попробую грехи свои замолить, а дальше - как Бог даст. Может, и вернусь в Россию. А пока у меня ни документов нормальных, ни денег нет.
- Ну, на билет до Сан-Франциско ты своей детективной деятельностью заработал, - задумчиво произнесла Света, - только не получится из тебя послушника.
- Почему?
- Глаза у тебя больно блудливые!
***
Через три дня Арсюшу провожали в Сан-Франциско. Ссадины у него на лице почти зажили. Света купила ему приличную одежду. В темном свитере, из-под которого выглядывал белоснежный воротничок сорочки, он опять выглядел красавцем.
Самолет улетал через полчаса. Они сидели в полупустом аэропорту, в маленьком кафе.
- Ты хоть будешь думать обо мне иногда? - внезапно спросил Арсюша, глядя Свете в глаза.
- Я тебе напишу, - пообещала Света. Лена, чтобы не мешать им, встала и отошла к супермаркету.
- Письма идут долго, - вздохнул Арсюша, - интересно, увидимся мы еще когда-нибудь?
- Как Бог даст…
Несколько минут они просидели, молча глядя друг на друга. Арсюша снял маленький эмалевый образок Казанской Божьей Матери, висевший у него на цепочке вместе с нательным крестиком, и протянул Свете.
- Спасибо, - она сжала образок в ладони. Посадку объявили уже в третий раз. Подошла Лена.
- Все. Пора. - Арсюша поднялся и залпом допил ледяной "спрайт", оставшийся в стакане. Потом достал из сумки толстую потрепанную тетрадь в клеенчатой обложке и отдал Лене. - Если сможешь, перепечатай что понравится и попробуй опубликовать в России.
Лена перелистала тетрадь, исписанную от корки до корки стихами. Почерк у Арсюши был крупный, острый, как галочьи следы на снегу.
- Хорошо. Сделаю, что смогу. Ты пиши мне.
…Уже пройдя полицейский контроль, на котором просвечивали багаж - нет ли бомбы, - но документов при этом не проверяли, Арсюша оглянулся и закричал на весь аэропорт своим хорошо поставленным баритоном по-русски:
- Полянская! Как родишь, сразу напиши! - и скрылся в небольшом табунке пассажиров, которых дежурная провожала к самолету.
***
Колдун был заядлым бильярдистом. В последнее время было сложно выкроить часок-другой, чтобы доиграть. Но не хотелось терять форму, а потому он назначил себе два часа в неделю, которые проводил в бильярдной, несмотря ни на что. Именно там, в бильярдной на Пресне, его всегда можно было застать по четвергам с восьми до десяти.
Увидев Вейса, Колдун ничуть не удивился. Он знал, Вейс будет искать встречи с ним лично, и даже примерно представлял себе содержание их разговора. Только не придумал еще, что ответить.
Впрочем, Колдун не любил загадывать наперед, предпочитал действовать по наитию - как карта ляжет.
Вейс выглядел неплохо для человека, находившегося в бегах. Он был давно не брит, но это его только красило, а черные джинсы и толстый белый свитер шли ему даже больше деловых костюмов, в которых он обычно ходил.
Быстро взвесив все "за" и "против". Колдун сообразил: он ничего не теряет, если согласится на предложение Вейса, а приобрести может многое. Тем более Вейса теперь можно жрать с потрохами. Сам ведь приполз: мол, на, кушай меня на здоровье! И денег своих назад не просит, будто забыл.
- Где тебя искать? - быстро спросил он, не глядя Вейсу в глаза.
- Сколько времени понадобится, чтобы выяснить, кто за мной пустил "хвосты"? - ответил тот вопросом на вопрос.
- Денечка два, не больше. - Колдун похлопал собеседника по плечу. - Так где же ты отсиживаешься? Может, скажешь по старой дружбе?
- Я сам позвоню тебе через два дня, никуда я от тебя не денусь, - он улыбнулся через силу, - я не прячусь, просто отдыхаю. Телефона там нет, ехать далеко. Зачем тебе беспокоиться? В субботу позвоню.
"Ага, не прячется он! - усмехнулся про себя Колдун. - Отдыхает он, сучий потрох. За ним ментовка носится с высунутым языком, а он отдыхает. Ох, собью я с него эту фраерскую спесь с большим удовольствием". Колдун даже зажмурился, предвкушая, как будет сбивать спесь с этого надменного красавца.
- Ну, как знаешь, - сказал он вслух и принялся за прерванную партию.
Два дня Вейс жил спокойно, делал гимнастику по утрам, колол дрова для хозяйки, натопил маленькую баньку в глубине двора и с удовольствием попарился, похлестал себя березовым веничком.
В субботу утром он не спеша дошел до станции, сел в электричку, которая ехала в противоположном от Москвы направлении. Через полтора часа он вышел на конечной станции, в маленьком старинном городке, на самой окраине Московской области.
Страница 70 из 75
Следующая страница
|
