|
- Я знаю обходной путь, - объяснил он, - придется сделать небольшой крюк, зато никаких пробок. Так вот, Дмитрий Захарович, я еще хотел вас спросить про ультразвук. Там на экране человечек виден или что-то такое расплывчатое? Вот если бы я смотрел на экран, когда вы делали ультразвук моей жене, я бы мог разглядеть своего будущего ребенка?
- Вы бы увидели только расплывчатые формы, в которых разобраться может исключительно специалист. - Курочкина даже позабавило дилетантство молодого человека, и он добавил:
- А вам бы хотелось, наверное, увидеть на экране малыша, с ушками, глазками?
- Да, - признался Гоша, - хотелось бы. Ну хотя бы видно, как сердце бьется?
- Да, безусловно. То, что перед вами отдельное живое существо, вы поймете сразу.
- Интересно… Так вот, моя жена, Маша Гринева, приходила к вам в среду вечером. Или во вторник. Точно не помню, но вечером. Вообще-то мы поженилсь недавно, она все никак не может привыкнуть к новой фамилии, часто представляется своей девичьей. А девичья у нее - Мироновa. Мария Ивановна Миронова. Или Гринева - по мужу. Не помните?
- Что-то очень знакомое, - наморщил лоб Курочкин, но вспомнить не мог.
Хлопья липкого снега залепили стекла, ничего не было видно. Они ехали уже долго, и, взглянув на спидометр, Курочкин с удивлением обнаружил, что стрелка перепрыгивает за сто километров. И вдруг совершенно неожиданно подала голос все время молчавшая сестра молодого человека:
- Конечно, Мария Ивановна Миронова вам знакома. Только в консультацию к вам она не приходила, поскольку жила очень давно, в восемнадцатом веке, в славные времена Екатерины Великой и Емельки Пугачева.
Что-то екнуло у Курочкина внутри. Голос женщины… Где он мог слышать его раньше?
- У вашей сестры все в порядке с чувством юмора, - взяв себя в руки, заметил он. - А собственно, куда мы едем?
- Уже приехали, - усмехнулся молодой человек.
- Остановите машину! Что вам от меня нужно? - закричал Курочкин.
Машина затормозила, и он увидел, что вокруг-какой-то реденький заснеженный лесок. Он стал нашаривать застежку ремня, не нашел, задергал дверцу, позабыв, что она заперта.
- Не нервничайте, Дмитрий Захарович, - повернулся к нему молодой человек, - мы не грабители, не убийцы. Сейчас я зажгу свет, вы оглянетесь назад и сразу все поймете.
У Курочкина пересохло во рту. При слабом свете он разглядел женщину, которая сняла очки и шапочку.
- Вы только ответите нам на несколько вопросов, мы запишем ваши ответы на пленку, потом сразу развернемся и отвезем вас домой, - сказала женщина, доставая из маленького диктофона кассету и вставляя новую, - первая часть ваших ответов записана. Это были косвенные ответы на косвенные вопросы. Теперь поговорим конкретно. Я не спрашиваю вас, узнали вы меня или нет. Вижу, узнали. Я спрашиваю - первое: кто ваш заказчик?
- Я заявлю в милицию; - прошептал Курочкин.
- Обязательно заявите. Этим вы только облегчите нашу задачу. Прямо завтра утром идите и заявляйте.
Курочкин молчал. Гоша шумно вздохнул.
- Дмитрий Захарович, вы задерживаете нас и себя.
- Выключите диктофон, - простонал Курочкин, - мне плохо с сердцем.
- Что вы предпочитаете - валидол, нитроглицерин, валокордин? У меня есть все. Я предвидел вашу реакцию. - Гоша участливо заглянул ему в лицо.
- Дайте таблетку валидола и выключите диктофон. Тогда хоть что-то вам скажу. Иначе буду молчать до утра.
- Диктофон мы выключать не будем. Иначе наша беседа просто потеряет смысл. - Лена вздохнула. - Не думаю, что вы можете поведать нам что-то, чего мы не знаем, разве только некоторые технические детали. Но суть не в них. Я помогу вам и напомню, что произошло два дня назад.
Курочкин молчал, посасывая валидолину.
- Вам заплатили за то, чтобы усыпить меня и отправить в Лесногорскую больницу, - продолжала Лена, - то есть усыпить вы решили потом, когда поняли, что я вам не поверила и сейчас уйду. В маленькой Лесногорской больнице работает некто Зотова. Ей нужна была не именно я, а просто живой материал, сырье для изготовления чудодейственного препарата. Я попалась вам под руку. Заказ, вероятно, был срочный. Пришлось применить насилие.
- Бред! - выкрикнул Курочкин. - Я понимаю, вы потеряли ребенка, продолжил он уже спокойно, - это сильное потрясение. Но уверяю вас, ребенка уже не было, когда вы пришли ко мне. Он был уже мертв, и комедией с моим похищением вы его не вернете.
И тут Лена засмеялась. Это не было истерикой. Она хохотала весело и так заразительно, что вслед за ней засмеялся и Гоша. От этого дружного хохота Курочкину стало еще страшней.
- Я смеюсь над ващей тупой самонадеянностью, - объяснила Лена, вытирая слезы, - вы так уверены, что моего ребенка уже нет, только потому, что вы, доктор Курочкин, изволили объявить его мертвым. Ваши хозяева гоняются за мной по всей Москве, чтобы убить его, а теперь, уж конечно, и меня. Между тем должна вас огорчить: моя девочка жива и здорова, отлично себя чувствует и родится тогда, когда придет ее срок, то есть в конце февраля - начале марта. Ей наплевать на вас и на вашу дуру Зотову!
"Она прошла еще одно обследование, - с ужасом подумал Курочкин, - иначе откуда ей знать, что у нее девочка? И почему ребенок еще…" Все путалось у него в голове, сердце опять заболело.
- Откуда вы знаете, что у вас девочка? - слабым голосом спросил он.
- Чувствую, - ответила Лена, - а вот вы знаете точно. На моем сроке такой опытный врач, как вы, может определить пол ребенка. А уж отличить мертвого от живого, как вы сами сказали, может и профан.
- Я продолжаю утверждать, что ваш ребенок погиб, - монотонным хриплым голосом произнес Курочкин, - и я не понимаю, по какой причине вам до сих пор не сделали искусственные роды. Вы подвергаете свою жизнь серьезной опасности.
- Так. Все. Мое терпение лопнуло! - Ленина рука ловко скользнула между спинками передних сидений в карман Гошиной куртки, и через , секунду твердое холодное дуло уперлось Курочкину в затылок.
- Гоша, пистолет настоящий? - весело спросила Лена.
- Обижаешь, Елена Николаевна, конечно, настоящий.
- Он заряжен?
- А как же!
- Патроны боевые?
- Других не держим! Бросьте, доктор, валять дурака, - обратился Гоша к Курочкину. - Елена Николаевна не шутит. Она пальнет и будет права. Я с ней полностью соглашусь. Потому что вы, доктор, мерзавец и сукин сын, хоть и пожилой человек.
- Если вы меня убьете, вся машина будет в крови.
- Это уж наши проблемы, - усмехнулась Лена, - пусть меня посадят. Много мне, беременной женщине, не дадут, тем более когда всплывет вся история. Возможно, меня даже оправдают. Ну, будем говорить? Я могу, как в кино, посчитать до трех, могу даже до пяти. Но потом я нажму курок.
- И вам не будет жалко мою жену, моих детей и внуков? - равнодушно спросил Курочкин. Ему вдруг стало все равно. Кому он нужен? Старый, одинокий, к тому же бессовестный человек. На самом деле жена умерла пять лет назад, а дочь с зятем и внуком в тот же год уехали в Австралию. Недавно приезжала - чужая сорокалетняя женщина, привезла ему мешок каких-то ношеных шмоток, показала цветные снимки счастливой австралийской жизни. Своим приездом она только утвердила его окончательное одиночество.
Страница 25 из 75
Следующая страница
|
