|
- Возьми меня как тогда, - прохрипел Рэйлан, направив ее руку к своей твердой плоти.
Она почувствовала жар любви, который отчаянно рвался из мужчины.
- Кирстен, Кирстен!
Она кубарем выкатилась из-под него. Рэйлан сначала подумал, что она хочет раздеться. Но увидел, что Кирстен суетится у спинки кровати, собирая одежду так, будто вырвалась от маньяка-насильника.
- Я не могу.
- Не можешь? - Голос его был сиплым. Она решительно покачала головой:
- Нет.
Из нежного друга и страстного любовника Рэйлан вдруг превратился во взбешенного мужлана: такая перемена мыслей и чувств была вызвана оскорбленным мужским достоинством.
- Что значит не можешь? - заревел он.
- Это и значит, - не осталась в долгу Кирстен.
- У тебя месячные, что ли? Слушай, я не такой брезгливый. - Он наслаждался румянцем на ее щеках.
- Совсем не то. Я не могу - не стану - заниматься с тобой любовью. Не сейчас. Никогда.
Из его горла вырывались хрипы, как из глотки прирученного зверя, в котором проснулись дикие инстинкты.
- Черт с тобой в таком случае! Ничего удивительного, что твой муж покончил с жизнью.
Глава 7
Не видя океана, забываешь, насколько он огромен, и ощущение чего-то действительно необъятного возвращается, только если снова сидишь в покое и смотришь на него не отрываясь. Той ночью у Рэйлана было достаточно времени для созерцания. Он не заметил, как подкрался рассвет, вычертив его силуэт на песке. Тень эта очень отдаленно напоминала человека с растрепанными волосами, вобравшего голову в плечи. Она могла принадлежать, например, людоеду из какой-нибудь сказки-страшилки.
Таким он себя и чувствовал в ту ночь.
Кляня себя, он откинулся на песок и посмотрел на небо. Там предрассветная бледность сменялась лихорадочным розовым блеском, как будто обреченный больной перед самой кончиной вдруг почувствовал себя лучше. Звезды, бессильные продлить отпущенное им время, мигали на прощание и гасли.
Рэйлан стал разглядывать свои руки. Ему было больно. Кожа покрылась волдырями и красными полосами. Может, это руки виноваты? Нет, боль укоренилась глубже - в подсознании.
Его мать часто говорила, что он самый неблагодарный пациент. Когда Рэйлан заболевал, то несвобода и вынужденная бездеятельность бесили его, и он готов был срываться на ком угодно. Никакая любовь и никакое терпение не могли победить в нем это. Так что винить за вчерашнее поведение придется свои больные руки. Жалость к себе не приходит одна: хорошо бы сейчас сделать кому-нибудь больно.
Да ведь уже сделал. Так больно, что и представить себе невозможно.
Он прикрыл глаза тыльной стороной ладони. Но это не помогло забыть лицо Кирстен: такое, какое у нее было, когда грубый мужлан произнес те жестокие слова. Она смотрела на Рэйлана, бледная, ошеломленная. Глаза казались слишком большими для такого лица. Губы, которые от поцелуев покраснели и припухли, теперь стали бледными и вытянулись в ниточку. От отчаяния. На его глазах она полностью переменилась. Вся съежилась и сникла, как будто что-то внутри оборвалось.
Атмосфера накалилась до предела, даже пахло озоном, как после грозы. Оба не в силах были двинуться с места и на мгновение потеряли дар речи.
После затянувшейся паузы Кирстен сказала срывающимся голосом:
- Это не было самоубийством. Как вы можете так говорить?
В конце фразы зазвучали истерические нотки. Возможно, не будь Кирстен такой спорщицей, он взял бы свои слова назад, извинился бы, снова обнял и приласкал ее, утешая.
Но упрямое желание сохранить верность памяти погибшего пробудило жестокость в живущем. Рэйлана все еще переполняло желание, и это тоже подливало масла в огонь его мстительности. Сам не зная зачем, он тогда нагло запрокинул голову и сказал:
- Такие уж ходят слухи, милочка.
- Это ложь, - отрезала Кирстен, быстро застегнула пуговицы на рубашке и расправила скомканную юбку. - Это ложь. Вы слышите меня? Чарли не совершал самоубийства. У него не было причин для этого.
- За исключением жены, которая любит обламывать.
- Как вы смеете?
- Смею, смею. Я что угодно посмел бы сделать и сказать женщине, которая откалывает такие номера, какие вы только что.
Кирстен гордо вздернула подбородок. Взгляд ее был полон чувства собственного достоинства.
- Я не собиралась заниматься с вами любовью.
- Вот и прекрасно!
- Так чего же вы раскричались?
- Просто вы немного опоздали с вашим “нет”.
- Я не хотела, чтобы все зашло так далеко.
- Ах, вы не хотели? Поэтому Рамм и играл со смертью? Может быть, опасность в воздухе помогала ему преодолевать фрустрацию на почве секса?
Она закрыла ладонями уши.
- Прекратите. То, что произошло между нами сейчас, не имеет никакого отношения к тому, что было у меня с Чарли.
Рэйлан крепко выругался и направился к двери. Но прежде чем уйти, подошел к Кирстен почти вплотную и подчеркнуто пренебрежительно застегнул молнию на своих джинсах.
- Пусть это достанется тому, кто умеет ценить.
В тот момент такой уход казался ему очень эффектным. Теперь, после долгих часов раздумий, слова, сказанные напоследок, выглядели совсем не остроумными.
"Я был груб”, - признался он себе.
Нет оправданий. Взрослый мужчина должен уметь смирять возбужденную плоть. Этим человек отличается от животного. Мужчина вышел из пещеры и научился достойно принимать отказ женщины.
Она не должна была позволить мне зайти так далеко.
Нет, не должна. Но рассудок твердил ему, что Кирстен не имела намерения довести все до предела, а потом отказать. Она хотела и ждала его так же, как и он ее, и дело не в том, что чувственность лишь на время завладела волей Кирстен. Что-то более серьезное, чем глупый каприз, заставило женщину передумать в последнюю минуту. Какая-то мысль. Или чувство.
Страница 29 из 44
Следующая страница
|
